Презентация на тему "Французский антирома Клода Симона "Дороги Фландрии""

Клод Симон
«Дороги Фландрии» 
Подготовили: Андреева О. А., учитель русского языка и литературы МАОУ «СОШ 28»

Клод Эжен Анри Симо́н
французский писатель, лауреат Нобелевской премии по литературе.Французский прозаик Клод Эжен Анри Симон родился 10 октября 1913 г. в Антананариву (столице Мадагаскара) в семье солдата колониальных войск, который погиб в 1914 г., в начале Первой мировой войны. 
К. Симон принадлежали к направлению, которое называли "новый роман" или "антироман". "Бальзак и Толстой — это музей", — патетически заявляла Натали Саррот. В самом деле, "они шли против течения", разрушая повествовательную структуру, монологи, диалоги; прорывы подсознания, внутреннего голоса, описания окружающего и социальных событий шли одним потоком — то была действительно литература "потока сознания", где тяжело было "войти" в текст, понять, кто из персонажей ведет "языковую партию", даже понять, когда происходит действие произведения.

К. Симона говорил: "Рассказчик знает о реальности только фрагменты, только крошки, которые он может постичь с помощью органов, чувств, осознавая безграничность своего незнания и ограниченность своих возможностей".
К "новому роману" Симон пришел еще в 1957 году, до этого времени писал традиционную прозу. Относительно уже названного романа "История", то сам К. Симон сравнил свою технику со старой, оборванной в нескольких местах кинолентой, смотря которую, непонятно, каким образом так случилось, что, скажем, бандит, который кого-то убивает, потом показан сам убитый. К. Симон видит саму суть в порванности сказа. Фрагментарность — его философская позиция, она будто дублирует фрагментарность самого сознания, которое напрасно старается быть целостным. "Новый роман" искал письмо, соответствующее "туману мироздания".

«Дороги Фландрии» (1960) 
В романе «Дороги Фландрии» (1960) клочками, фрагментами восстанавливается история капитана-кавалериста, попавшего в засаду после разгрома его эскадрона на дорогах Фландрии, плен, гибель героя. Симон называл принцип построения своих романов «чувственным», в поток сознания вовлекается все, и мир внутренний, и мир внешний, описываемый с такой же натуралистической дотошностью, как и у Роб-Грийе. Все рассыпается -- от армии, потерпевшей поражение, до языка романа, до фразы, которая дробится, разваливается, до знаков препинания, причудливо рассыпающихся по тексту. Все повторяется, взаимоотражается -- и становится призрачным.

«Дороги Фландрии» - книга прежде всего о войне. Но не только. Здесь нет почти ничего присущего «типичной» военной прозе, то есть описаний боев, перемещений войск, массовых ранений и смертей. Эта книга о другом, о том, как мечется опустошенный разум солдата между истончающейся реальности войны и воспоминаниями о мире. Вывод из этого следует жестокий – реальности просто нет, ее кто-то выдумал, может, ты сам.
С точки зрения композиции, роман «Дороги Фландрии» устроен довольно непросто. В книге нет внятного и развитого сюжета, в котором события развивались бы последовательно. Вместо этого читатель имеет дело с десятком сцен, которые переходят, а лучше сказать перетекают друг в друга. Выстроены эти сцены вокруг нескольких персонажей, служащих в одном французском эскадроне во время мировой войны. Судя по всему, это Вторая мировая, что можно понять исключительно по упоминанию авиации и «решению еврейского вопроса» немцами. В остальном, это призрачный военный пейзаж – деталей слишком много и одновременно слишком мало. 

Дороги Фландрии» - это монолог изможденного сознания, в котором рухнули все психологические защиты и которое поэтому стало добычей абсурдных, нелогичных идей, воспоминаний и ситуаций. Это почти «поток сознания», но все-таки довольно связный и в целом еще читабельный. Если бы какого-нибудь цензора, воспринимающего текст буквально, заставили прочитать «Дороги Фландрии», он бы сказал, что ничего антивоенного в романе нет. Во всех антивоенных романах авторы ненавидят войну. У Клода Симона, и это поражает больше всего, ненависти к войне нет вообще. Никто в этой книге не говорит о том, что хотел бы закончить войну или что он сильно страдает от ран или голода. Да, голод есть, есть вши и лохмотья, но к этим картинам не присоединяется возглас возмущения. Симон ставит акцент на другом, и это позволяет ему действительно сказать нестандартное слово. В войне страшны страдания, но еще страшнее, что она приводит к безразличию. 

Герои «Дорог Фландрии» не ненавидят войну просто потому, что у них нет на это сил. Война забирает эти силы. Лица Жоржа и других бесстрастны, а поведение равнодушно. Максимум, что могут показать их глаза – это недоумение. И лишь где-то в остатках того, что раньше было душой, способны разгораться страстные чувства, например, любовь к женщине.
В чем состоит равнодушие, порожденное войной? Да хотя бы в том, что человек перестает следить за собой. В лагере для военнопленных Жорж и другие поначалу боролись с вшами, но потом перестали обращать на них внимание. До плена они, перемещаясь по дорогам, боялись приближаться к трупам лошадей и старались их объезжать заранее. Теперь же они просто перешагивают через трупы. Изменились даже лошади. Жорж помнит, как в мирные времена, стоило пройти на лошади у стены живодерни, как животное впадало в панический ужас. Так действовал на лошадей запах. А теперь даже мертвых сородичей лошади обходят спокойно.

Война – это опыт смерти при жизни, она ускоряет процессы разложения – ржавчину, грязь, распад, коррозию. «Не одна лишь армия но и весь мир целиком и не только в его осязаемой реальности но в даже в самом представлении какое способен составить о нем разум <…> весь мир распадался сбрасывал шкуру разваливался на куски уносился течением обращался в прах» (авторская пунктуация сохранена – С.С.). Война превращает то, что даже не было материей, в мертвую субстанцию: «К телу липла отвердевшая холодная тьма, словно бы сам воздух, само время были одной монолитной замерзшей стальной глыбой, в толщу которой они были заключены».
Статус человека на войне – это полное ничтожество. Он не жив и не мертв, он заперт в бесконечном унижении.

БЛАГОДАРИМ ЗА ВНИМАНИЕ!